«Сухие»
- в огне
(Продолжение.
Начало в №3 1999 г.)
Имя «конструктора, вышедшего из тени», как его называли на Западе, теперь знают все так же, как и самолеты, созданные в его КБ, которое в июле 2004 г. отметило 65-летие. Это – Павел Осипович Сухой.
1994 - 1995 гг. Война в Чечне. К сожалению, любое описание военных действий не может быть полным и объективным из-за отсутствия необходимого количества информации и достоверных данных. Необходим серьезный анализ причин возникновения войн и военных конфликтов, обязателен подробный ход боевых действий и описание участия в борьбе всех видов вооруженных сил противоборствующих сторон. Политические аспекты многих противостояний часто бывают глубоко зарыты, а без их понимания невозможен объективный подход при оценке тех или иных действий.
Настоящая работа грешит всеми этими недостатками, к которым добавляется и узко специфическое описание действий только самолетов, созданных в ОКБ Сухого. Автор надеется, что когда-нибудь будут написаны полнокровные работы, рассказывающие о действительных подоплеках всех прошедших войн, а также будет дана объективная оценка эффективности всех видов вооружений и образцов военной техники, в том числе с учетом профессиональной подготовки сражающихся, вплоть до их командного состава. К сожалению, борьба за «честь мундира» часто скрывает бестолковое командование...
А что касается политики, то, не давая оценки этим событиям, следует перечислить основные исторические вехи, касающиеся Чечни.
В ходе Октябрьской революции и последовавшей гражданской войны Ленин и большевики обещали горцам землю и национальную государственность. Автономия Чечни в рамках РСФСР, провозглашенная 30 ноября 1922 г., оказалась фикцией.
С середины 1920-х гг. против Чечни была развязана новая война. В 1934 г. Чеченская и Ингушская автономные области объединились в одну Чечено-Ингушскую автономную область, которая 5 декабря была преобразована в Чечено-Ингушскую АССР. 23 февраля 1944 г. Чечено-Ингушская АССР была ликвидирована с насильственной депортацией более полумиллиона чеченцев и ингушей в районы Казахстана и Средней Азии. Через год из них осталось в живых менее 300 тыс. В январе 1957 г. Чечено-Ингушская АССР была восстановлена, но при этом несколько горных районов оказались закрытыми для проживания, и горцев стали расселять в равнинных аулах и в казачьих станицах. 23–25 ноября 1990 г. в Грозном прошел общенациональный съезд чеченского народа, собравший представителей всех слоев общества, всех партий и движений. На нем была поставлена конкретная задача – провозглашение суверенной Чеченской республики.
Руководство республики во главе с Доку Завгаевым было вынуждено отреагировать на это принятием Декларации о суверенитете. Завгаев был свергнут как «сторонник ГКЧП» в сентябре 1991 г. В результате выборов 27 октября 1991 г. был избран Президент Чеченской республики и Парламент. 1 ноября 1991 г. вышел Указ Президента о государственном суверенитете Чеченской Республики, что означало ее реальный выход из состава Российской Федерации. В это время Джохар Дудаев вместе со своими сторонниками приобретает все большую популярность, и уже в 1992 г. захватывает власть.
До начала ввода войск в Чечню чеченцы были разделены между собой, так как в республике вовсю бушевала межрегиональная и межтейповая борьба. Межрегиональная борьба охватывала три региональные группы: Надтеречный район, Малую и Большую Чечню. Военные действия начались 26 ноября 1994 г., когда был предпринят первый танковый штурм Грозного. Спустя несколько дней (30 ноября 1994 г.) Б.Н.Ельцин, Президент РФ, подписывает секретный указ о вводе войск в Чеченскую республику. 31 ноября 1994 г. в разгар межнационального конфликта состоялся официальный ввод российских войск в Чечню.
Чечня как субъект РФ в качестве самопровозглашенной «Исламской Республики Ичкерии» активно готовилась к боевым действиям при полном попустительстве российских политиков. Действия эти предусматривали ведение широкомасштабных военных операций путем применения небольших хорошо вооруженных и обученных боевых групп с использованием быстрого маневрирования силами и знания местных условий. Чеченцами был основательно изучен боевой опыт моджахедов во время войны в Афганистане, особенно при ведении боевых действий в условиях горной местности. Была также основательно продумана тактика ведения боев в городских условиях, основанная на применении нескольких линий обороны и создания отдельных укрепрайонов с использованием крупных узлов обороны.
Наиболее подробное и объективное описание действий российской авиации вкупе с общим описанием этой войны, хотя и весьма кратким, содержится в статьях Вячеслава Кондратьева, опубликованных в журнале «Крылья Родины» (№ 1–2, 1996 г.).
После принятия решения о проведении военной операции в Чечне перед ВВС России были поставлены следующие задачи:
- ведение воздушной разведки объектов удара;
- уничтожение авиации на аэродромах Чеченской республики;
- прикрытие войск с воздуха;
- авиационная поддержка войск на маршрутах выдвижения;
- нанесение ударов по плану операции и по вызову.
Для выполнения всех этих задач была создана группировка ВВС, основу которой составила армейская авиация из состава 4-й Воздушной Армии (ВА) с привлечением частей 16-й ВА, а также подразделений 4-го Центра Боевой Подготовки и Переподготовки летного состава (ЦБППЛС), 929-го Главного Летного Испытательного Центра и 802-го Учебного авиаполка. В состав собственно группировки фронтовой авиации входили 3 авиадивизии (16-я БАД, 16-я ИАД, 1-я ШАД), 2 отдельных полка (11-й ОРАП, 535-й ОСАП), одна эскадрилья РЭБ (266-я ОВЭ РЭБ), часть сил 47-го ОРАП, 899-го ОШАП, 968-го ИСАП и 5-й ОДРАЭ. Подразделения группировки были сосредоточены на 19 аэродромах. В пределах 220-й километровой зоны удаления от Грозного располагались аэродромы Моздок, Беслан, Буденновск, остальные аэродромы находились на удалении 600–700 км.
Штурмовая и разведывательная авиация были сосредоточены на аэродромах Буденновск и Моздок с учетом возможностей авиационных комплексов по досягаемости и в целях сокращения подлетного времени при нанесении ударов и ведения воздушной разведки. Истребительная и бомбардировочная авиация действовали с аэродромов постоянного базирования, что существенно ограничивало ее возможности.
Всего привлекалось 515 самолетов, из них от штурмовой авиации – 274 машины:
- 72 фронтовых бомбардировщиков, сосредоточенных на аэродромах Морозовск, Ейск, Краснодар и Мариновка;
- 85 штурмовиков Су-25 на аэродромах Бутурлиновка (26 самолетов), Моздок (8), Буденновск (37), Краснодар (6), Ахтубинск (4), Липецк (4);
- 49 истребителей на аэродромах Зерноград и Приморско-Ахтарск;
- 33 тактических разведчиков Су-24МР на аэродромах Мариновка (12 машин), Шаталово (12), Буденновск (7), Моздок (2);
- 35 МиГ-25РБ на аэродроме Шаталово.
Не обошлось и без привлечения Дальней Авиации, в которой когда-то служил Дудаев, были привлечены три авиаполка с самолетами Ту-22М3: 840-й ТБАП (аэродром Сольцы, 6 машин), 52-й ТБАП (Шайковка, 4) 326-й ТБАД (Белая), 1225-й ТБАП 31-й ТБАД (4 машины). В трехчасовой готовности к вылету находились от 12 до 21 машины с экипажами. Для выполнения боевых задач привлекались всего 14 бомбардировщиков, которые летали в основном с оперативного аэродрома Энгельс.
Для выполнения специальных задач привлекались вертолеты-постановщики помех – 8 машин Ми-8ППА, самолеты-ретрансляторы Ан-26РТ, ВзПУ Ил-22 и самолеты ДРЛО А-50.
К вечеру 29 ноября на нескольких аэродромах Северо-Кавказского военного округа (СкВО) с большими трудностями удалось сосредоточить «оперативно-целесообразную и боеготовую авиационную группировку» численностью около 140 боевых самолетов, включая истребители-бомбардировщики Су-17М, фронтовые бомбардировщики Су-24М и штурмовики Су-25. Основу группировки составили подразделения 4-й воздушной армии, которые позднее были усилены частями разведывательной, бомбардировочной и Дальней Авиации (Ту-22М3) из других округов.
Одновременно с ВВС силами авиации СкВО Сухопутных войск на трех аэродромах (Моздок, Беслан и Кизляр) была создана группировка армейской авиации в составе 55 вертолетов (Ми-24, Ми-26, Ми-8 и специальное звено управления и связи на Ми-9). Летчиков для Ми-24 и Ми-8 собирали из трех полков СкВО. Переброску личного состава и боевой техники на аэродромы Моздок и Беслан выполняли самолеты военно-транспортной авиации (Ан-12, Ан-22, Ан-26, Ан-124 и Ил-76). В район конфликта было также направлено авиационное соединение войск МВД. На аэродроме Моздок первоначально базировалась практически вся авиация, и с него выполняли полеты почти все самолеты и вертолеты.
И без того непростой процесс создания группировки в данном случае осложнялся общим состоянием ВВС РФ. По словам генерал-полковника авиации П.Дейнекина, главнокомандующего ВВС РФ в то время, отсутствие должного уровня финансирования ВВС не позволило вести работы по совершенствованию аэродромной сети, а также не позволило «создать необходимые запасы материальных средств: боеприпасов, горюче-смазочных материалов, запчастей и продовольствия. К началу операции они составили не более 50% от установленных норм». В ходе операции восполнение расходов этих средств в значительной степени осуществлялось не за счет поставок из промышленности, а из запасов других авиаобъединений. Недостаток запчастей и агрегатов вызвал трудности с обеспечением исправности самолетного парка.
Недостаток материальной обеспеченности привел к тому, что значительная часть летного состава утратила навыки полетов в сложных метеоусловиях и на применение авиационного оружия. А предстояла работа в крайне сложных, характерных для Северо-Кавказского региона, метеоусловиях особенно в осенне-зимний период (низкая облачность, обледенение самолетов и вертолетов в воздухе и аэродромов на земле, снегопады и туманы).
Реальное состояние авиационных частей накладывало ряд негативных особенностей на их подготовку к боевым действиям. К началу боевых действий организационно-штатные мероприятия в 4-й и 16-й ВА не было завершены. В 10-й БАД и 1-й ГвШАД 4-й ВА шел процесс перевооружения полков и переучивания летного состава. В 10-й БАД летно-тактические учения полков были спланированы только на 1995 г. 16-й ШАП 1-й ГвИАД с осени 1994 г. находился на стадии переформирования, а одна эскадрилья 461-го ШАП с наиболее подготовленными летчиками была задействована на выполнении миротворческой миссии в Таджикистане.
Планы боевой подготовки в 1993–1994 гг. выполнялись только на 30–36% из-за непоставок авиационного топлива и низкого показателя исправности самолетного парка. В этих условиях командование ВВС было вынуждено идти на ограничения в подготовке летного состава как в количественном, так и в качественном отношении. В первую очередь ограничения накладывались на сложные виды подготовки: применение управляемого оружия, атаки наземных целей ночью при использовании световых авиабомб (САБ), полеты на предельно малых высотах и при установленном минимуме погоды. За 1994 г. средний налет летчиков составлял 40–50 ч при минимально необходимых 100–150 ч (американские летчики имеют средний годовой налет 250 ч; индийские летчики – не менее 300 ч).
Плачевное положение с летным составом и его боевой подготовкой несколько нивелировалось тем обстоятельством, что 59% командиров экипажей, участвовавших в операции в Чечне, прошли «школу Афганистана» и были подготовлены по уровню 1-го класса, т.е. могли выполнять внеаэродромные полеты в условиях, когда нижняя кромка облачности составляет 100 м, а видимость – 1 км.
Первым и наиболее важным успехом российской авиации стала нейтрализация дудаевской авиации на аэродромах базирования фактически до начала активных боевых действий. Силами фронтовой авиации было выполнено 198 самолето-вылетов, в том числе 71 самолето-вылет на нанесение бомбово-штурмовых ударов. Реально дудуаевская авиация не могла нанести серьезного урона российским подразделениям, а в боях в горной местности более нужными были ударные вертолеты, которых у чеченцев как раз и не было. Некоторая часть самолетов и вертолетов была уничтожена в боях с оппозицией. Возможные налеты авиации Дудаева могли увеличить потери федеральных войск, но главная опасность заключалась в другом – они были способны нанести удары по мирным российским городам и объектам повышенной опасности (АЭС, химические заводы, водохранилища, электростанции, склады оружия и т.д.). По некоторым данным, согласно одному из планов Дудаева под кодовым обозначением «Лассо» в 1994 г. с помощью этих самолетов планировалось нанесение ударов по АЭС и химическим производствам на территории РФ.
После поспешного ухода в 1992 г. российских войск из Чечни на ее аэродромах было оставлено, по данным В.Кондратьева, 265 самолетов, которые потенциально могли использоваться в боевых действиях. Из них 260 машин являлись чехословацкими учебно-боевыми самолетами (149 – L-29 «Дельфин» и 111 – L-39 «Альбатрос»), каждый из которых мог нести два блока НУРС УБ-16 или до 250 кг бомбовой нагрузки. Остальными самолетами были три МиГ-17 и два МиГ-15. Чеченская авиация базировалась на трех аэродромах – Грозный-Северный, Ханкала и Калиновская. ПВО аэродромов обеспечивалось 8-10 ЗСУ-23-4 «Шилка», установками ЗУ-23 и пулеметами ДШК, приспособленными для стрельбы по воздушным целям.
При выходе из Чечни части российской армии оставили практически все свое вооружение, в том числе самолеты и средства ПВО. Более точный «расклад» выглядел следующим образом. На авиабазе Калиновская Армавирское ВАУ бросило 39 УТС L-39, 80 УТС L-29, три истребителя МиГ-17, 2 МиГ-15, 6 самолетов Ан-2 и 2 вертолета Ми-8. На базе Ханкала остались 72 УТС L-39 и 69 L-29.
Когда штурм Грозного отрядами антидудаевской группировки 26 ноября 1994 г. закончился провалом, стало ясно, что наведение конституционного порядка в Чечне и военные операции по ликвидации «незаконных вооруженных формирований» (НВФ) может быть обеспечено только с помощью федеральных войск. Опуская здесь и далее противоречивую политику российских государственных деятелей, необходимо остановиться на нескольких основных моментах боевых действий российской авиации.
Хотя чеченская авиация располагала только возможностями по применению неуправляемого оружия (НУРС, бомбы), она представляла угрозу для авиабаз, военных объектов, а также федеральных войск при выдвижении в заданные районы. Было принято решение нанести упреждающий удар по чеченским аэродромам с целью уничтожения авиационной группировки Дудаева на земле.
Данные армейской и авиационной разведки показывали, что дудаевцы активно готовятся к боевым действиям – возводятся блок-посты, укрепрайоны, выдвигается на огневые позиции бронетанковая техника, на аэродромы подвозится горючее и боеприпасы. Первыми самолетами, которые приступили к действиям, были фронтовые разведчики Су-24МР, обеспечившие в конце ноября воздушную разведку чеченских аэродромов и других военных объектов. Самолетами велась аэрофотосъемка основных объектов. К 30 ноября, по меньшей мере, одна чеченская эскадрилья самолетов L-29 (12 машин) находилась в состоянии боевой готовности.
Значительное внимание чеченская сторона уделяла авиации и способам ее применения. Например, чеченцы изучили опыт Швеции, Швейцарии, Германии и других стран по использованию в качестве ВПП прямолинейных участков шоссе с твердым покрытием, для чего велась активная подготовка таких участков. Придавалось значение восстановлению самолетного парка. По данным федеральной разведки, к ноябрю 1994 г. из указанного количества чеченских самолетов в боеспособном состоянии находились не более 40% или около 100 машин. Остальные самолеты использовались в качестве источника запчастей или неисправны.
Наличие и подготовка чеченского летного состава оставляла желать лучшего. К началу боевых действий, по данным командующего ПВО Сухопутных войск РФ, Чечня насчитывала 41 подготовленного летчика, причем состав их был разнороден: большинство летчиков, предположительно, были либо призванными из запаса, либо пилотами гражданской авиации, либо летчиками, прошедшими начальную летную подготовку. Помимо них в Грозном находилась 8–10 опытных летчиков-наемников, бывших офицеров Советской Армии, прибывших из различных стран СНГ. Надо полагать, что именно они провели в строю эскадрилью самолетов L-29 6 сентября 1994 г. во время военного парада по случаю «Дня независимости». Помимо указанного летного состава в Турцию была направлена из Чечни группа курсантов (от 40 до 100 человек) для обучения летному делу, но к моменту начала боевых действий они еще не вернулись. Надо полагать, что сам генерал Джохар Дудаев, бывший летчик дальней авиации, был не в счет.
Александр Яворский
