ПРОИСШЕСТВИЯ
В КОСМОСЕ
К сожалению, после трагической гибели
экипажа Георгия Добровольского в июне 1971 г.
три последующих года для СССР оказались «пустыми».
На 29 июля 1972 г. был назначен старт второй
станции – «Салют-2». Однако авария ракеты-носителя
перечеркнула эти планы.
Немного ранее этого события на космодроме
уже находилась так называемая ОПС -
орбитальная пилотируемая станция. Она
предназначалась для решения военных задач
и разрабатывалась коллективом ОКБ под
руководством В.Н.Челомея (ныне НПО «Машиностроение»).
С самого начала создания ее именовали ОПС «Алмаз».
По целевому назначению и конструктивному
исполнению она во многом отличалась от
орбитальных станций «Салют»,
разрабатываемых в ЦКБЭМ под руководством
Василия Мишина (ныне РКК «Энергия» им. С.П.Королева).
Драматизм программы «Алмаз», как и многих
других (в частности лунной), характерен для
советского периода развития космонавтики и
мало кому известен. Но об этом позже.
3 апреля 1973 г. был осуществлен первый
запуск станции «Алмаз». В официальном
сообщении о выводе на орбиту ее назвали «Салют-2».
На середину апреля намечался старт корабля
«Союз-12» с экипажем в составе Павла
Поповича и Юрия Артюхина в качестве
основной экспедиции на эту станцию. Однако
вскоре этот запуск пришлось отменить. На
тринадцатые сутки полета на борту «Салюта-2»
произошла авария, которая привела к
разгерметизации станции. 29 апреля ОПС-1
прекратила свое существование. 11 мая 1973
г. состоялся запуск «Салюта-3». Станция
вышла на орбиту, однако уже на первых витках
полета обнаружились серьезные неполадки,
которые исключали возможность ее
эксплуатации в пилотируемом режиме. Тогда
станцию назвали «Космос-557».
29 июня 1974 г. на орбиту вышла вторая станция
«Алмаз» (ОПС-2) под названием «Салют-3». 3 июля
того же года стартовал корабль «Союз-14» с
экипажем в составе Павла Поповича и Юрия
Артюхина, который прибыл на борт станции 4
июля. Программа «Алмаз», начавшаяся с
опозданием на год, пошла, как говорится,
наперекосяк: срывы стыковок, отмена стартов,
прекращение эксплуатации в пилотируемом
режиме. Все это привело к тому, что 24 января
1975 г. «Салют-3» исключили из реестра из-за
прекращения своего существования. Первый и
единственный экипаж, побывавший на этой
станции, проработал всего лишь 16 сут. Затем
на орбиту вышел очередной «Алмаз» («Салют-4»),
стартовавший 26 декабря 1974 г. Потом
последовали и другие «Алмазы»:
«Салют-5», «Салют-6», «Салют-7». Судьба их
разная, как и продолжительность
эксплуатации на орбите. Не все
запланированные программы удалось
выполнить, хотя экспедиции на эти станции
были по-своему интересны, многое и по сей
день окутано тайной. К этим полетам мы еще
вернемся, ибо все перипетии с «Союзами» и «Алмазами»
закончились тем, что на орбите появился
уникальный многомодульный комплекс «Мир»,
просуществовавший более 13 лет. Это было
бесспорное достижение и космической науки,
и конструкторской мысли, и производства.
Однако пора уже рассказать о тех событиях,
которые сопровождали разработку таких
программ, как «Алмаз», лунная и др.
Работы по «Алмазу» начались
в подмосковном Реутове в середине 60-х годов.
Но официального решения о строительстве
этого комплекса не было более пяти лет - его
принятию мешали С.П.Королев и В.П.Мишин при
поддержке Л.В.Смирнова (Совет Министров) и Д.Ф.Устинова
(ЦК КПСС). Только в августе 1970 г. было принято,
наконец, решение ЦК и Совмина, в
соответствии с которым В.Н.Челомея обязали
построить и испытать станцию во второй
половине 1971 г., а в 1972 г. сдать ее на
вооружение МО. Обязать-то обязали, но лишили
возможности ее строить: отобрали весь задел
по «Алмазу» и передали его Мишину для
разработки ДОС-7К, одновременно
переподчинив ему филиал ОКБ Челомея в Филях
во главе с Бугайским. Василий Мишин пытался
доказать, что его ДОС-7К дешевле и лучше «Алмаза»,
что надо построить десять таких станций и
закрыть программу «Алмаз». Он стремился
окончательно закрепить за собой Бугайского
и лишить Челомея производственной базы. У
Мишина на тот момент было пять КБ и более 60
тыс. рабочих, под его руководством велись
работы по «Союзам», 7КС, Л-3, ДОС-7К и другим
объектам, и почти все программы, кроме «Союза»,
терпели провалы. У Челомея осталось одно
ОКБ и 8 тыс. рабочих, но при этом он успешно
справился с разработкой морских ракет и
построил хорошую ракету УР-500 (на то время
самый мощный действующий носитель).
«Алмаз» Челомея был на порядок лучше
мишинской станции ДОС-7К - это видели все
беспристрастные специалисты. Но отношение
к «Алмазу» и его автору со стороны Д.Ф.Устинова
было по меньшей мере ошибочным. Он дал
зеленую улицу ДОС-7К и зажег красный свет
перед «Алмазом». По этому поводу Челомей
высказывался так: «Для того чтобы «Алмаз»
взлетел вовремя, нам нужно хотя бы 10% того
внимания, которое Устинов уделяет ДОС-7К».
Теперь уместно сказать о причинах наших
неудач в создании более совершенного по
сравнению со станцией ДОС-7К комплекса «Алмаз»
и особенно очевидных провалов в освоении
Луны.
Уже в самом начале 70-х годов в
бескомпромиссной схватке между СССР и США
по лунной программе убедительную победу
одержали американцы. Когда полетом «Аполлона-17»
в 1972 г. США успешно закончили лунную
программу, наш лунный комплекс Н-1 - Л-3 «лежал
на боку». «Проглотив миллиарды», он так и не
поднялся.
Главная причина провалов в исследовании
космоса по состоянию на 1970-1971 гг. состояла в
том, что у нас тогда не было
правительственного органа (по типу НАСА),
который повседневно руководил бы всеми
работами по исследованию космического
пространства. Не было хорошо продуманных и
обоснованных планов космических
исследований не только на пятилетку, но
даже на текущий год. В то время американцы
много писали, что СССР якобы имел программу
развития космонавтики на 20-25 лет вперед, но
они кричали об этом с целью нажать на
Конгресс и президента, чтобы получить
больше ассигнований на исследование
космоса. Развитием нашей космонавтики «руководили»
три органа: ЦК КПСС, Совет Министров и
Академия наук, но оно было слишком общее,
несистематическое, а потому недостаточно
квалифицированное. Зачастую высшие
чиновники -руководители космической
отраслью «давали зеленый свет» космическим
проектам тех главных конструкторов, чьи
симпатии были на их стороне. Не было у нас
единого руководства «военным космосом» и в
Министерстве обороны.
Еще в декабре 1970 г. руководитель
подготовки советских космонавтов Николай
Каманин настаивал
на полном прекращении работ по лунному
комплексу Н-1 - Л-3 (ракета и корабль
соответственно), а главный конструктор
Василий Мишин - на продолжении. Самым слабым
и ненадежным эвеном в этом комплексе была
ракета Н-1. Ее усиленно «лечили», хотя уже
тогда многие специалисты не верили в ее
надежность.
Все четыре попытки заставить лететь эту
РН закончились взрывами (четвертая и
последняя попытка запуска ракеты Н-1 была
предпринята 23 ноября 1972 г.).
Руководители ВВС предлагали поставить
крест на этом комплексе, модифицировать
ракету Челомея УР-500 и строить
принципиально новый лунный корабль,
планируя нашу первую экспедицию на Луну в
1974-1975 гг. Но прекращать работы было непросто
- слишком много средств вложили в этот
конструктивно неправильный и
бесперспективный проект. Многие еще
надеялись, что уже в 1971 г. она будет способна
выводить на орбиту 95-105 т полезной нагрузки.
По планам Мишина на 1971-1972 гг. намечались 4-5
беспилотных пусков и один пилотируемый
облет Луны, а в марте 1973 г. - первая
экспедиция на Луну. Но этим грандиозным
планам не суждено было сбыться.
